Скажите мне вашу мечту, и я скажу, чем вы за неё заплатите.
Они приходили ночью. Не палачи и не кошмары, нет.
Мысли.
Мысли о том, что уже произошло однажды и что могло бы быть, если бы смелость и наглость пересилили врожденную стеснительность и слова родителей, твердившие о том, что нужно терпеть.
Грезы о небывалом, когда свое тело кажется слишком маленьким, слишком ничтожным, чтобы вместить в себя силу и подвиги тех героев, о которых я когда0то читала. Никогда не мгла поверить, что храбрость и справедливость.в самом деле в чести в этих каменных джунглях. А они и не в чести. Просто истории те были о других временах.
Мечты о любви. О том, как меня могли бы ценить хотя бы за то, что я дарю тепло и заботу. Которые, впрочем, привязались ко мне так же из прошлого века.
Размышления о людях, об их поступках, злости, алчности и несправедливости, которая стала признаком силы.
Переживания из-за школы, непонимание поступков одногодков, для которых оскорбления постепенно становились способом самоутверждения. Они будут оскорблять и унижать и потом, во взрослой жизни, ни делать это будут с изощренностью политиков.
Глухая злость на мать, отчего мне приходилось молчать постоянно, и молчание это выливалось в одиночество, ведь дома мне говорить запрещали. Либо не до меня, либо говорю глупости, либо она слишком зла и попытка завести разговор окончится тем, что в меня метнут тяжеленное слово, с корорым нормальные дети познакомились отнюдь не в шесть лет.
Все это смешивалось в страшную, липкую субстанцию и тянуло меня в пропасть.
А потом на моем пути появился ты, и мысли, убаюканные голосом, плененные твоей лаской и мягкостью, пригрелись на груди.
Спасибо тебе, мой ангел.
Мысли.
Мысли о том, что уже произошло однажды и что могло бы быть, если бы смелость и наглость пересилили врожденную стеснительность и слова родителей, твердившие о том, что нужно терпеть.
Грезы о небывалом, когда свое тело кажется слишком маленьким, слишком ничтожным, чтобы вместить в себя силу и подвиги тех героев, о которых я когда0то читала. Никогда не мгла поверить, что храбрость и справедливость.в самом деле в чести в этих каменных джунглях. А они и не в чести. Просто истории те были о других временах.
Мечты о любви. О том, как меня могли бы ценить хотя бы за то, что я дарю тепло и заботу. Которые, впрочем, привязались ко мне так же из прошлого века.
Размышления о людях, об их поступках, злости, алчности и несправедливости, которая стала признаком силы.
Переживания из-за школы, непонимание поступков одногодков, для которых оскорбления постепенно становились способом самоутверждения. Они будут оскорблять и унижать и потом, во взрослой жизни, ни делать это будут с изощренностью политиков.
Глухая злость на мать, отчего мне приходилось молчать постоянно, и молчание это выливалось в одиночество, ведь дома мне говорить запрещали. Либо не до меня, либо говорю глупости, либо она слишком зла и попытка завести разговор окончится тем, что в меня метнут тяжеленное слово, с корорым нормальные дети познакомились отнюдь не в шесть лет.
Все это смешивалось в страшную, липкую субстанцию и тянуло меня в пропасть.
А потом на моем пути появился ты, и мысли, убаюканные голосом, плененные твоей лаской и мягкостью, пригрелись на груди.
Спасибо тебе, мой ангел.